Королевство Каабу и гриоты

Королевство Каабу, легендарное западноафриканское государство, оживает в песнях гриотов и благодаря новым археологическим раскопкам. Гриоты – это сказители, хранители истории, которые передают знания в песнях и стихах. В культуре Западной Африки гриоты играют важную роль, сохраняя память о прошлом. Само слово «гриоты» имеет колониальные корни, предположительно произойдя от португальского «criado» (создатель).

Предания, передаваемые гриотами, вдохновили археологов на раскопки мифического королевства Каабу, существовавшего с 1500-х по 1800-е годы на территории современных Гвинеи-Бисау и Сенегала. Истории о правлении Каабу веками передавались из уст в уста, и именно благодаря гриотам сохранилась большая часть информации об этом государстве и его столице, Кансале.

«Каабу играло ключевую роль во многих исторических событиях, в том числе в формировании ранней африканской государственности», – отмечает Сирио Канос-Донней, археолог из Университета Валенсии. Примечательно, что европейцы, несмотря на торговые контакты, никогда не посещали Каабу. Канос-Донней задалась вопросом, как выглядел этот «африканский Камелот» в реальности.

В начале 2024 года она и ее коллеги, включая сенегальских археологов, начали раскопки Кансалы, обнаружив физические свидетельства существования столицы королевства. «Теперь наука подтверждает правдивость наших рассказов о Кансале», – говорит Нино Галисса, потомок первых гриотов Каабу.

Современные гриоты, такие как Галисса, не удивлены находкам. «Мы – хранители истории, людей и мест, королей», – подчеркивает он. «Наша роль – интерпретировать и сохранять историю народа Каабу». Канос-Донней называет гриотов «мастерами слова».

Согласно песням гриотов, Каабу возник в XIII веке как прибрежная провинция в составе империи Мали. После падения Мали Каабу обрел независимость, разбогател на торговле (в том числе рабами) и стал доминировать в регионе. Каабу просуществовал до конца XIX века, когда столица была захвачена и разрушена в результате нападения южных соседей. По легенде, король Каабу приказал поджечь пороховой погреб, чтобы город не достался врагам.

«Этот вакуум, образовавшийся после Каабу, позволил европейским державам проникнуть на территорию и установить контроль», – говорит Канос-Донней. «Это стало концом независимых африканских королевств перед колониализмом». Гриоты, такие как Галисса, исполняют песни об истории Каабу, аккомпанируя себе на коре, западноафриканском струнном инструменте.

Галисса десятилетиями пел о Каабу и Кансале, но для него это были скорее легенды. «Для меня это было как вымысел, как сказка», – признается он. Раскопки Кансалы стали важным событием для Галиссы и других потомков жителей Каабу.

Канос-Донней подчеркивает важность привлечения местных жителей к раскопкам. «Мы не начинаем раскопки без согласия местной общины», – говорит она. «Они осведомлены о своем невероятном прошлом и стремятся сделать его видимым для других».

Археологи обнаружили крепости, кварталы короля, следы оживленной торговли и свидетельства взрыва – обломки черепицы и другие обломки, а также большие куски недостающего пола. Раскопки Кансалы – это лишь начало, археологи планируют вернуться. Но даже то, что уже найдено, является физическим подтверждением историй, которые гриоты передавали из поколения в поколение.

«Важно, чтобы африканцы могли сами рассказывать свою историю, а не полагаться на западных исследователей», – говорит Антонио Кеба Банджай, потомок последних императоров Каабу. «Сказители рассказывают нам о нашем происхождении». Песни гриотов, которые он слышал всю свою жизнь, теперь кажутся ему более яркими, как фильмы. «В голове я могу составить полную картину», – говорит он. «Я горжусь своими предками».

После завершения раскопок археологи передали Галиссе отчет о результатах и попросили его переложить их в песню, чтобы поделиться информацией с общиной. «Мы хотели выйти за рамки традиционного использования гриотов в качестве источника и создать диалог, в котором мы также могли бы быть источником для гриотов», – говорит Канос-Донней.

Галисса согласился. В своей песне он описал археологические находки, но также выразил то, что его особенно тронуло – реальность историй, которые передают гриоты. «Я подчеркнул, что археологи вернули нам чувство гордости», – говорит он, «что теперь люди могут по-настоящему понять роль гриотов как историков».