Кардинал Хорхе Марио Бергольо из Аргентины

Кардинал Хорхе Марио Бергольо из Аргентины был моим фаворитом на выборах папы римского. Я ошиблась. Шел 2005 год, и аргентинский кардинал, южноамериканский иезуит, известный тем, что ездил на автобусе, соответствовал многим критериям, которые, по словам церковных экспертов, необходимо было соблюсти для продвижения церкви вперед. Вместо этого Коллегия кардиналов выбрала архиконсерватора Йозефа Ратцингера, который стал Папой Бенедиктом XVI. Восемь лет спустя, когда я писала репортаж о другом конклаве и снова стояла на площади Святого Петра, пристально разглядывая цвет дыма, выходящего из Сикстинской капеллы, я подумала, что аргентинский кардинал стал слишком стар, чтобы быть главным кандидатом. Я снова ошиблась. Кардинал Бергольо, взявший имя Папа Франциск, первый, кто сделал это в истории церкви, был папой сюрпризов. За дюжину лет, что я освещала его деятельность, с момента его избрания до дня его смерти в понедельник, он держал в напряжении церковь, которую возглавлял, мир, о котором так заботился, и репортеров, которые следовали за ним по пятам. Я освещала его деятельность в неожиданных местах — в Монголии, Ираке, Мьянме, — где он привлекал внимание к гуманитарным проблемам, которые не попадали в поле зрения мировых СМИ.

Одним из неизгладимых образов для меня за годы освещения деятельности Папы Франциска стало то, как он был заметно тронут, его голос дрожал, когда он лицом к лицу столкнулся в Бангладеш с представителями этнического меньшинства рохинджа, которые подверглись огромным преследованиям. Для меня это подчеркнуло, как сильно Франциск заботился о бедственном положении мигрантов, перемещенных жертв войны и самых забытых и маргинализированных среди нас, независимо от их религии. Для него их страдания были реальны. В папском самолете он был легким в общении человеком с хорошим чувством юмора, более умелым в общении с прессой, чем все кандидаты в президенты и президенты, которых я освещала. В Ватикане он удивил меня стилем управления, который его критики считали настолько жестким, что авторитарным, и умением обходить ловушки института, созданного для замедления процессов. В другое время он поражал меня своей явной нерешительностью, откладывая важные решения, такие как разрешение некоторым пожилым женатым мужчинам служить священниками в отдаленных районах. Короче говоря, Франциск никогда не был предсказуем.